Любовь, преступление, суд, новая жизнь. История подростка напавшего с ножом на родных
14-летнего Арсения Невгодовского подозревают в нападении с ножом на свою мать, тетю и ее сына в марте этого года. В результате этого тетя и ее четырехлетний сын оказались в реанимации.
Сам Арсений несколько недель назад записал видео, где рассказал, что тетя перед этим жестоко избила его, а прежде физическое насилие в семье было регулярным. Суд обязал провести стационарную психиатрическую экспертизу подростка, не установив временных ограничений. Арсений был против, поскольку, по словам свидетелей, мама раньше пугала его «дуркой». Апелляционный суд принудительную экспертизу в таком виде отменил, но именно страх оказаться в психиатрической больнице заставил несовершеннолетнего записать видео и обратиться к неравнодушным людям с просьбой об огласке.
Сейчас правоохранители расследуют три уголовных дела, как против Арсения, так и против его родных, а на время следствия суд отпустил подростка под домашний арест. Сейчас он проживает у родителей своего одноклассника. Что известно о конфликте и тому, что предшествовало преступлению — в материале Громадского.
Помещение, где произошел конфликт, когда которого 15-летний Арсений Невгодовский напал на тетю и 4-летнего ребенка, а затем на мать, которая, по его словам, постоянно била и унижала парня, март 2020 / Фото:Национальная полиция
Преступление
«Я сидел, спокойно обедал. Тут меня позвала тетя и спросила, откуда дырки в ламинате. Я сказал, что не знаю — и я действительно не знал. А меня за это побили руками, ногами, бутылкой, шнуром от компьютера, били по гениталиям. Затем я пошел доесть суп — и меня снова избили. Потом я уже все плохо помню. Помню, что чувствовал страшную агрессию и рассказывал, как сильно их ненавижу», — говорит нам Арсений.
В полиции рассказали, что в тот день между родственниками возник конфликт, после которого подросток взял кухонный нож и набросился на свою тетю, ударил ее в грудь.
«Она начала обороняться и выхватила нож, однако племянник побежал на кухню и взял еще один нож и топор. Потерпевшая выбежала из дома и начала звонить сестре, но парень выбил топором у нее из рук телефон и снова начал наносить удары. Позже он переключился на 4-летнего двоюродного брата, которому также нанес многочисленные ножевые ранения. Именно в это время домой вернулась его мать, которой тетя успела сообщить о преступлении. Парень пытался ударить ножом и родную мать, а затем убежал со двора в неизвестном направлении», — сообщили в полиции Киевской области.
Тетя Арсения, Юлия Невгодовская, заявила, что парня к преступлению подстрекал ее бывший сожитель и отец ее сына. Она утверждает, что это связано с незаконным отчуждением ее земельных участков.
«Нам нанесли 50 ударов ножом, мы чудом остались живы. А незадолго до этого у меня пропали земельные участки и все вынесли из дома. Участки переписали по доверенности, которую я не выдавала. Сейчас они записаны друзей Святослава Козырева — отца моего ребенка. Нас решили убить, чтобы замести следы. Святослав Козырев постоянно мне угрожал, ломал пальцы, бил, хотел забрать сына. Когда приезжала полиция — реагировал спокойно — просто давал им деньги и те уезжали», — написала в обращении к президенту Юлия Невгодовская.
По ее словам, у Арсения с рождения был аутизм, и они с сестрой Еленой, матерью подростка, пытались вернуть его к нормальной жизни. Но отец ее ребенка Арсения использовал. Также Юлия добавляет, что после нападения Святослав забрал ее сына к себе.
Сам Святослав Козырев обвинения отрицает и настаивает на том, что он уже год не проживает с ними.
«У Арсения нет аутизма, это во-первых. Во-вторых, ребенка 14 лет, с которым я не виделся год, невозможно уговорить совершить убийство. В-третьих, мне не давали даже увидеть моего сына, а сейчас я его “украл” и не отдаю матери. Что-то не складывается, правда? Создается впечатление, что ребенок был ключиком к имуществу и деньгам, только потому она требует его вернуть. Ребенок уже 8 месяцев живет со мной, а Юля до сих пор судится за то, чтобы не разрывать договор со мной о содержании ребенка. Согласно которому я ей должен оплачивать все затраты и давать $1000 деньгами», — рассказал нам Святослав.
Арсений Невгодовский во время заседания Киевского апелляционного суда, 22 октября 2020 года. / Фото:Виктория Рощина/hromadske
Предыстория
Арсений говорит, что о поступке жалеет, но к этому привело постоянное издевательство над ним в семье и ощущение ненужности.
«Мама постоянно меня била за мелочи. Меня воспитали так, что моя самооценка была очень низкой, говорили, что рассказывать о своих проблемах нельзя, говорили: “Можешь повеситься или пригнуть из окна”. Когда мне было 10 лет, угрожали сдать меня в детский дом, но не простой, а в дом для умственно отсталых», — объясняет подросток.
Информацию об ужасном отношении матери к ребенку подтверждает и репетитор Арсения Анна Радзвил, которая учила его с 4 до 11 лет.
«Каждый день ему демонстрировались эти ненависть и пренебрежение. Его действительно почти не называли по имени — идиот, козел, ненормальный. Физическое насилие было. Она его била, говорила воспитательницам, чтобы его били, и уверена, что говорила это сестре. Она хотела, чтобы ребенок рос, как робот — в полной покорности», — отмечает Анна Радзвил.
Она вспоминает, что маму постоянно раздражало, когда парень высказывал свое мнение — и она твердила ему, что он не должен его иметь. Репетитор говорит, что Арсений постоянно спрашивал ее, почему мама его не любит и что с ним не так. Но, несмотря на это, старался делать маме сюрпризы.
«Он лежит в постели и три месяца мечтает о восьмом марта, что он купит маме цветочек и она скажет ему “спасибо”. Он очень любил ее, пытался сделать сюрприз. Но он приносит этот цветочек, а мама его бросает — и все. Он приезжает, плачет и говорит: “Ну что не так? Я не знаю, что сделать, чтобы мама меня полюбила”. А она делала все, чтобы не дай бог он ее не полюбил. Он тянулся к ней, а это еще больше ее раздражало», — вспоминает репетитор.
По словам Анны, весь персонал, который работал в доме мамы Арсения, боялся ее и не понимал жестокого обращения к сыну. В то де время к младшей сестре Арсения, по словам персонала, отношение у мамы было другое.
«Она хотела, чтобы Арсений рос, как робот — в полной покорности», — отмечает Анна Радзвил.
Кроме физического и психологического насилия, по словам женщины, мама ограничивала его в еде. С 8 лет, по словам Анны, он сам себе постоянно готовил пищу, а когда маму «раздражали запахи», мог оставаться голодным. Часто, вспоминает Анна, персонал, работавший в доме, подкармливал Арсения.
Парень учился в обычной школе до пятого класса, затем в кадетском корпусе. Когда он пожаловался там на маму, руководство вызвало к ним домой социальные службы.
«К нам приходили, мама показывала шикарную квартиру, холодильник, из которого ела она с сестрой», — рассказывает Арсений.
После этого случая мама разозлилась еще больше, вспоминает репетитор, грозилась сдать ребенка в психбольницу, но потом отправила в школу на Мальту.
«Если говорить о мотивах привлечения репетиторов, обучения на Мальте, то я скажу так: она не могла этого не делать, потому что на это выделялись деньги», — говорит репетитор Арсения.
После того как на Мальте Арсений не сдал экзамен по математике, его вернули в Украину и отдали тете. Тогда он пошел в обычную школу. Учительница Арсения Мария Нечипоренко рассказывает об успехах подростка и его поведении.
«Если говорить о периоде до 1 марта (до нападения — ред.) — это очень подавленный, запуганный и депрессивный ребенок. Если говорить о его умственных способностях, то это интеллектуально развитый парень, способный. Если говорить о спорте — он всегда был худенький и слабый. О характере — это тихоня. Никакой агрессии, “психозов”, ничего такого от него никто не видел», — говорит учительница.
Она добавляет, что у подростка были проблемы с математикой, но не из-за отсутствия способностей, а из-за большого пробела в обучении.
Арсений — ученик лицея «Кадетский корпус» №23, 11 лет, 6-й класс. Осень 2016 года
«Вот что мне нравится, за что я его уважаю — когда мы с ним о чем-то договаривались, если он давал слово, то он его держит. И он не врет. Он подходит и говорит, что вот я такое натворил. Вот “я ехал на велосипеде, у меня слетела цепь, я останавливался, чинил и опоздал”. Или “Я завел себе пять будильников, но не смог проснуться. Простите”. То, что у него были проблемы в семье, было понятно с самого начала, потому что это ненормально, что ребенок живет с теткой, когда мама рядом. Мама говорит, что он жил с тетей, потому что учился в школе рядом, но все наоборот: он учился в этой школе, потому что жил тут с тетей», — рассказывает учительница.
На вопрос: «Почему не живешь с мамой?», он говорил учительнице, что мама очень нервная и они не могут жить вместе. Но о том, что его бьют, учителя тоже догадывались.
«Малейшее замечание — и он голову в плечи втягивал и прятался. Было, что он пришел с синяком под глазом, но сказал, что не знает, откуда он, говорил, что не бьют дома. Но то, что там проблемы, я знала. Уже позже я спросила, почему он не говорил раньше, а он объяснил, что не верил, что ему смогут помочь. Потому что раньше он уже обращался за помощью и становилось только хуже. Говорил, что его могут от нас забрать, если он пожалуется», — вспоминает Марина Нечипоренко.
Бывший сожитель тети Арсения Святослав Козырев после преступления называл подростка убийцей, которого таким воспитала мать. Но впоследствии пересмотрел отношение к парню и осознал, что именно к этому привело. Он говорит, что к Арсению в семье относились как к человеку второго сорта, а физическое и психологическое насилие в отношении его было нормой.
«Физическое и психологическое — да, это было систематически. Потому что он вообще не был ребенком, которого любят родители. Если добавить к этому то, что его мать ненавидит мужчин, начиная с собственного отца и заканчивая отцом Арсения, то отношение к Арсению — это понятная проекция всех мужчин на него. То есть ему досталось за всех мужчин, которые когда-то обидели Елену. Позже такое же отношение он получил и от Юли», — утверждает Козырев.
«Мама говорила ему, что он родился путем искусственного оплодотворения. Но потом он понял, что нет. И у него появилась мечта найти своего отца. Он говорил, что хочет ему позвонить и чтобы тот его просто выслушал», — вспоминает репетитор Анна.
Арсений Невгодовский вместе с Олегом Шиндером из патронатной семьи, в которой сейчас живет парень, после заседания Киевского апелляционного суда, отменившего постановление о направлении Арсения на стационарную психиатрическую экспертизу в одну из психбольниц, 22 октября 2020 года. / Фото:Виктория Рощина/hromadske
СИЗО, суд, новая семья
После задержания суд отправил Арсения в СИЗО. Мать написала отказ от личного присутствия на заседаниях суда. Законным представителем выбрали сотрудника социальной службы, матери в этом отказали.
«Была проведена психиатрическая экспертиза. Там ничего такого не указано, только об асоциальном поведении, но как следствие постоянного насилия над ним. Потому что он не знает, где норма, а где нет. Все, что он там видел — это те условия, в которых он жил», — рассказывает психолог Оксана Кандаурова, которая постоянно сопровождала парня.
В школе учителя провели родительские собрания, во время которых рассказали о преступлении Арсения, и отметили, что его могут освободить под домашний арест, если ему есть где жить. Именно тогда в жизни подростка появилась семья Шиндер — Карина и Олег — родители одноклассника Арсения, Тимофея.
«Обо всей этой истории я узнал от своей жены. Она мне позвонила с родительского собрания. Сказала, что одноклассник нашего сына совершил такое вот преступление, его поместили в СИЗО, а родные от него отказались. И первое, что мне пришло в голову — что ребенок в 14 лет такие вещи не делает просто так. И я сразу сказал жене, чтобы она сказала учительнице, что мы готовы взять к себе », — рассказывает Олег Шиндер.
Сейчас он занимается Арсением, постоянно сопровождает его в судах и в целом старается быть для него поддержкой.
«Он у нас проживает полгода, и за это время с ним нет никаких проблем, никаких вопросов. Что касается этого преступления, он нуждается в помощи психологов, психиатров, чтобы такого больше не случилось. К нам приходили психологи, мы с ним общались. Я эту семью не знаю — ни маму, ни тетю. Видел их дважды в суде. Мое мнение, то, что он сделал — это из-за того, что его довели», — говорит Олег Шиндер.
Пока Арсений был в СИЗО, ему писали письма его одноклассники.
«Я отношусь к моим родственникам как к предателям. Никто из моих родственников со мной не связался, не написал. Когда я вышел из СИЗО, то я увидел много писем из моей школы. За меня переживала моя школа, а родственники вообще никак не отреагировали», — говорит Арсений.
Мы пытались связаться с мамой подростка, но пока безуспешно. Ранее она говорила журналистам, что отношения у нее были с ним, «как у всех взрослых с подростками».
Тетя Арсения Юлия отказалась с нами общаться.
Историю Арсения взял под контроль уполномоченный по правам детей Николай Кулеба. Он отметил, что ситуация неоднозначная, но интересы ребенка они будут отстаивать.
«Сейчас я проживаю в семье моего одноклассника и по совместительству — друга. В этой семье все наоборот. Я и раньше знал, что есть другие семьи, где к детям лучше относятся. И они лучше меня во всем, они достигают большего. Меня не считают идиотом, ко мне относятся как к человеку, надо мной не издеваются. Я стараюсь всеми силами их отблагодарить», — говорит Арсений.
Сознательное преступление или накопленная злость?
Психолог из полиции Оксана Кандаурова, которая работала с подростком со дня задержания, говорит: преступление было совершено как следствие накопления постоянного стресса.
Другой психолог, Юлия Николишена, сравнивает ситуацию со взрывом на ЧАЭС.
«Представьте, много лет в семье издеваются над ребенком. Любая попытка освободиться от напряжения и обид атакуется и запрещается. Надежда на то, что у тети будет лучше и издевательства прекратятся, — разрушена. Одно дело — терпеть издевательства родителей, которых ребенок будет любить, даже если они будут жестоки к нему. Другое дело — тетя, ведь с ней психологическая связь не такая симбиотическая. Именно такое изменение вызвало ситуацию, в которой напряжение и злость взорвались, как взорвался в свое время от перегрева Чернобыль», — объясняет Юлия.
Она убеждена, что рассматривать дело Арсения нужно не только в отношении его, а комплексно. Все допросы, опросы и экспертизы должны касаться не только ребенка, совершившего преступление, но и родителей, которые ребенка воспитывали.
«Мы признаем в обществе, и это закреплено в законе, что могут быть случаи доведения до самоубийства. Тогда почему мы не признаем, что ребенка могут довести до совершения преступления? Почему мы не пытаемся защитить ребенка от агрессора, который издевается над ним много лет и имеет юридическую силу, чтобы издеваться в дальнейшем и принимать жизненно важные решения, касающиеся ребенка? Сегодня общество должно создать прецедент дела, которое даст понять, что психологическое и физическое насилие над ребенком будет иметь прямые юридические последствия и для родителей», — говорит психолог.
Адвокаты подростка уверяют, что в его действиях отсутствовал умысел.
«Есть свидетели, которые подтверждают, что к ребенку применялось физическое и психологическое насилие, которое могло стать причиной совершения преступления. Это дело может стать прецедентным в сфере защиты прав детей и показать, что дети также имеют свои права и имеют право их защищать. Парень сейчас является как обвиняемым, так и потерпевшим, ни по одному делу еще пока нет приговора. Очень важно, чтобы не было фактов нарушения его прав и интересов со стороны правоохранительных органов», — сказала адвокат обвиняемого Элеонора Салова.
Расследование
Сейчас открыто три уголовных производства.
Одно — о нападении на тетю и ее малолетнего сына, дело уже слушается в суде, следующее заседание в декабре.
Во время расследования этого дела следователи полиции Киевской области сообщили тете и маме Арсения о подозрении в домашнем насилии. Однако впоследствии вновь первый заместитель генпрокурора Роман Говда отправил дело на доработку, а производство передали в Киев.
В другом деле — о нападении на маму — продолжается досудебное расследование. Именно в его рамках следствие хотело провести психиатрическую экспертизу без ограниченных сроков, против чего был Арсений, и Апелляционный суд данное решение отменил. Также в рамках этого производства Арсения объявили в розыск, поскольку он несколько раз не являлся на следственные действия. Как объяснили супруги Шиндер — из-за подозрения на коронавирус.
Еще одно производство — о ненадлежащем исполнении родительских обязанностей по стороны матери Арсения и насилии со стороны тети.
Как сообщают в Минюсте, сейчас в Украине 88 несовершеннолетних отбывают наказание в исправительных учреждениях. За убийство, телесные повреждения и изнасилования (тяжкие преступления) — 11, другие 77 — за грабеж, разбой, наркотики. В Министерстве юстиции подчеркивают, что абсолютное большинство этих осужденных не имели полноценной опеки и воспитания, поскольку жили и воспитывались в неполной семье, как правило, низкого материального достатка.
Автор: Виктория Рощина; hromadske
Компромат | Досье | Скандалы