Подпишитесь на новости «UkrMedia» в Facebook, Twitter или Google+
Я научу вас танцевать вальс
Стефу Игнатьевну школьники прозвали Звездой. Потому преподавала астрономию. Никогда не зобидила ни одного ученика. И рассказывала про далекие галактики, звезды и созвездия так интересно, что обычный школьный предмет казался таинственной, загадочной сказкой, передает Rus.Media.
Кроме астрономии, Стефа Игнатьевна вела у девочек трудовое обучение. Учила шить, вышивать, готовить простенькие блюда. В небольшом райцентре все знали: в учительницы золотые руки. Сама же одевалась скромно. Серый, синий, белый, черный цвета усиливали грусть, что коварно притаилась в ее глазах.
Как-то купила хорошую ткань. Цветы на ней смеялись. Сшила платье. Илью, мужа, жены обновка взбесила.
– Учительница не должна одеваться, как женщина легкого поведения. Отдай свою моду кому-нибудь. Не о шитье думай – о сыновьях. И огород зарастает.
– Сколько того огорода? Несколько сотиків! Мог бы и помочь.
– Не мужская работа – с тяпкой за город бегать. Я – завгар. Ответственность перед людьми.
Стефа не понимала, почему Илье нравится ее унижать. Почему слился, когда после замужества распускала длинные волосы. Теперь – только «хвост» или «дулька». Почему не может терпеть одяганок веселых, ярких тонов. Почему за пятнадцать лет их супружеской жизни так и не запомнил, где лежат ложки-вилки и не умеет даже готовую еду подогреть.
Стефа ни на что не жаловалась. Но люди и без того видели: счастье, по дороге к учительнице, заблудилось и обратило на другую улицу.
У нее было два лучших места на земле – школа и огород. Если бы звонок не напоминал, что урок закончился, могла бы часами путешествовать в рассказах Вселенной, завораживать учеников историями о людях, которые открывали звезды. А на огороде, вперемежку с картофелем, капустой и другой всячиной, ее встречали цветы, суетливые пчелки, задуманные шмели. Стефа одевала свою душу в пестрые цветочные цвета. И под пташино-пчелиный перепев сбегала мысленно в другие миры, о которых когда-то мечтала.
– Игнатьевна, подождите-ка! – крикнула соседка Славца. – Вы из школы? А я с рынка. Мой сорвиголова вчера на футболе тапочки порвал. Ходила смотреть, сколько взувачка стоит. Дорогое все. Ваши ребята к науке тянутся. А мой с футбола и двоек не вылезает. А вы, Игнатьевна, пока будете терпеть выходки своего?
– Кого? Который из моих сыновей что-то натворил?
– И про Илью я!
– А что?
– А то не знаете? С бухгалтером со своей работы лямур крутит. Весь город знает, а вы нет?! Она и мизинца вашего не стоит. Ой! Проклятый язык. Вы, Игнатьевна, зла на меня не держите.
Вечером, при сыновьях, спросила мужа, правда ли это. Не отпирался.
– Папа, ты должен уйти от нас, – совсем по-взрослому сказал старший, четырнадцатилетний сын Ярослав. – Ты никогда не уважал маму и не любил нас.
– Ярослав, Сережа, как же мы сами? Это же ваш папа
– И пойду! Пойду! – воскликнул Илья.
Когда ребята легли спать, Стефа начала опам’ятовувати мужа: столько лет прожили. Сыновья вот-вот станут взрослыми. Да и что люди скажут.
– Женщина должна быть, как огонь, а ты серость, ни одеться по-человечески, ни …
– Ты же упрекал меня нормальной одеждой, распущенными волосами. Забыл? Не любил со мной ходить на забавы. Даже к своей семье, ездил сам. И на сыновей внимания не обращал. А знаешь, иди.
Илья перебрался к своей бухгалтерши. А Стефа подала на развод.
Первого сентября Стефу Игнатьевну было не узнать. Впервые пришла в брючном костюме цвета морской волны, в босоножках на каблуках и с модно уложенными волосами.
– Ну, Звезда! Класс! – переговаривались ученики.
– Сами костюм шили? – интересовались учителя.
Вечерами Стефа что-то шила или перешивала для заказчиков. Учительской зарплаты не хватало. Ей безразлично, что думали коллеги. В конце концов, они и сами приходили к Стефы, чтобы пофантазировала над тканью.
Время бежало, словно вода сквозь решето. Славик с Сергеем закончили школу. Стали студентами. Выучились. Привели невесток. Старший сын отправился жить в столицу, младший – в областной центр. Уже и пришла пора о пенсии думать.
– Стефа Игнатьевна, пойдете на пенсию, хотели бы еще поработать немножко? – спросил директор.
Решила: год-два поработает, а потом будет отдыхать. Правда, в последнее время стала быстрее уставать. Сыновья советовали обратиться к врачам. «Это уже возраст, дети». А на сердце становилось тревожно.
– Онкология у вас, Стефа Игнатьевна, – тихо сказала медичка, бывшая ученица Сонечка. Теперь Софья Петровна.
– Сколько мне осталось?
– Стефа Игнатьевна, будете жить и жить. А сейчас нужно лечиться. И не думать о плохом.
Учительница грустно улыбнулась. Софийка всегда краснела, когда говорила неправду.
Яблони, что росли возле больницы, расцвели невероятно щедро. Стефа вдыхал аромат весны и на шелковые лепестки скапували ее наболевшие слезы.
– Госпожа, не поливайте цветок слезами, ибо родят горькие яблоки. Я – Федор Степанович. Пациент этой же больницы, – представился незнакомый мужчина. – Вдовец. Радуюсь, что некому будет оплакивать.
– Вы еще и шутите
Они встречались под яблонями и говорили, говорили. Иногда Стефа забывала, что перед ней не ученик, а ее ровесник, и рассказывала про далекие звезды и галактики. А он вежливо слушал.
– Знаете, Федор, это, пожалуй, неуместно, но больше всего жалею за двумя вещами. Всегда хотела научиться танцевать вальс и увидеть пальмы. Не успела.
– Стефцю Игнатьевна, я научу вас вальсировать. Смолоду хорошо танцевал. И вы обязательно увидите пальмы. Начинаем первый урок. Раз-два-три, раз
Худощавый, высокий, он был похож на мальчишку с преждевременно поседевшими волосами. Через окна на них смотрели больные, медсестрички, врачи. Кто-то плакал, кто-то улыбался, кто-то в эти мгновения забывал о своих недугах.
– Раз-два-три, раз
Федор Степанович нежно поддерживал Стефу Игнатьевну. Ей кружилась голова. То ли от болезни, от первых шагов вальса.
Августовские ночи сыпали на землю звезды. Стефа любила звездопады – это святое небесное безумие. В одну из таких ночей ее душа улетела на какую-нибудь из далеких галактик.
Федор Степанович уже не имел с кем вальсировать. И не мог
Ему приснилась Стефа. Счастливая, красивая, улыбающаяся. «Я живу в очень красивом городе, – рассказывала. – Его окружают высокие горы, покрытые снегами. Но в самом городе тепло. Здесь растут пальмы и мандарины. Мне здесь очень хорошо. Пойдемте, я покажу вам город».
Он шел вместе со Стефой пальмовой аллеей. Рассматривал странные, сказочные, домики. Спросил, почему нет людей. Ответа не услышал. Лишь тихие звуки вальса.